Океан спокойно шелестел безмятежностью и удовлетворением. Однако, не было ни капли сомнений, что это спящий зверь в любую минуту может взорваться приступом ненависти и смыть все на своем пути, оставляя после себя лишь горы мусора. Глеб уже на столько привык к беспокойным берегам Буяна и вечным непоседливым волнам, что теперь, глядя на лазурный тихий берег Мальдив, он едва ли узнавал во всем этом океан.
Парень был доволен, что произвел на Таньку такое впечатление. Девушка удивленно озиралась по сторонам, явно не понимая, почему именно сюда привел их некромаг.
- А ты ожидала увидеть непроходимый лес, кишащий мертвецами и нечистью? – он вновь помог девушке выбраться из ступы, и сам выпрыгнул из нее. Ботинки тут же утонули в белом мягком песке, но Бейбарсов решил не отвлекаться от разговора.
- Потому что, мы с тобой так и не отметили наш союз, как это подобает. Я не мог упустить возможности порадовать тебя этим. Выбирай любой из домиков, мы задержимся здесь на несколько дней. И времени на разговоры у нас будет более, чем достаточно, - последние слова он произнес очень тихо, потому что приблизился к девушке вплотную, и крепко обхватив за талию, наклонился к ее губам.
Высокие пальмы, белый песок, яркое жаркое солнце – все это было чуждо некромагу, он яро хотел накрыть это место непроглядной тьмой. Но эти острова славились своей романтичностью и благополучием, местом, где влюбленные проводили самые счастливые моменты своей совместной жизни. Неужели после всех испытаний и страданий, выпавших на долю Таньки, она не заслужила этот кусок лазурного счастья? Медленно оторвавшись от губ девушки, Глеб таинственно улыбнулся.
- Итак, чего ты желаешь сперва?

Он удивился, если бы мог, но Танька не начала капризничать и просить вернуться обратно на Буян. Даже более того, она с любопытством воспринимала это место, а значит никуда не торопилась. Он вспомнил, как однажды в Москве наткнулся огромный рекламный щит, на котором очередной туроператор разглагольствовал на счет выгодного и дешевого отпуска на Мальдивах. Красноречивый пейзаж и яркая фотография сделали свое дело – Бейбарсову напрочь засела в голову эта картинка, и вот он телепортировался именно сюда же. В жизни все было гораздо круче.
Она ответила на поцелуй куда более охотно, чем когда-либо. Границы между этими молодыми людьми незаметно стирались, открывая больше возможностей. Больше желаний. Но не все так быстро. Девушка указала на небольшой коттедж, который к счастью, больше походил на уютный дом, нежели остальные  - другие «домики» представляли собой смесь первобытнообщинного строя с соломой вместо крыш. Улыбнувшись и утвердительно кивнув, парень направил руку на выбранный Танькой коттедж, и отозвался:
- Мне тоже нравится, - а тем временем из его руки то и дело выткал мощный поток энергии, создавая вокруг жилища силовое поле.
– Я не хочу, чтобы нам кто-то мешал, - просто пожав плечами, оправдался он. Сейчас в памяти всплывали картины из того далекого прошлого, когда Глеб был мальчишкой, и учился магии вуду. Как он пытался создать точно такой же барьер над избой старухи и как она его тогда морально унижала, кричала, уничтожала…Но он выдержал. Теперь же – все в прошлом, осталось только его настоящее, рядом с самой прекрасной девушкой, за которую боролись, которую желали…Бейбарсов неожиданно подхватил Таньку на руки и понес к домику.
- Есть старая традиция – входить в новый дом одновременно. Так здесь будет гармония и равноправие, - некромаг забыл упомянуть, что этот древний ритуал относится к новобрачным, но не хотелось портить момент такой оговоркой. Пока все шло так прекрасно.
Внутри коттедж оказался еще лучше, чем снаружи. Некромаг не стал задерживаться на пороге и, не отпуская Гроттер, двинулся по всем комнатам вдовеем с ней. Первая дверь в которую они вошли оказалась большой кухней, потом гостиная, белоснежная ванная комната, а потом и огромная спальня с широкой двуспальной кроватью. Направившись прямиком к ней, Глеб почувствовал некое волнение, и осторожно опустил девушку на мягкий матрац. Нависнув над Танькой, Бейбарсов чуть прищурился – его глаза светились зеленым огнем, и он сладко улыбнулся.
- А теперь можно и поговорить, - проговорил он тихим голосом. Сейчас он снова чувствовал эту игру, когда кот заигрывает с мышкой.

А время идет торопливо вперед без оглядки. Так секунды складываются в минуты, минуты в часы, часы в сутки и так...И так все дальше, вперед. Однако, мы не замечаем этого - для нас определенные моменты состоят из количества вздохов и выдохов, хлопанья ресниц, из числа поцелуев и сказанных слов. Глеб все это прекрасно понимал, но все никак не мог справится с нетерпением, которое постепенно усиливалось по мере молчания Таньки. Наровне с нетерпением услышать от девушки хотя бы слово и разорвать эту сцену монологом, возрастало и волнение. Волнение тела. Молодому человеку не терпелось вновь коснуться губ Гроттер, каждый раз наслаждаясь их вкусом, ему поскорее хотелось утолить свою ненасытность прикосновениями, поцелуями, ласками. Даже дыхание начинало сбивать, хотя раньше Бейбарсов вряд ли мог себе такое позволить. Но Танька все таки тихо заговорила.
- Я никогда не прощу себе то, что произошло с Тараном. Выбирать между вами было невыносимо трудно. Он очень хороший парень, только знала я его очень мало. Наверное, это и поставило точку в моем решении. - говорить ей было трудно, и Глеб довольно улыбнулся. Ему нравилось это замешательство, эти попытки найти более мягкие слова. Девушка часто набирала в легкие побольше воздуха, чтобы продолжать свою речь лишь на одном дыхании. И Глеб молчал. Он внимательно слушал все, что говорит Светлая, пытался воспринять её слова с пониманием и сочувствием, но ему давалось это нелегко: разум медленно затуманивался, нетерпение нарастало.
- Наше прошлое имеет много неприятных историй. Сейчас я вижу, что ты изменился, даже сильно. Почему это произошло сейчас не важно. В самом начале, когда ты только появился на острове, то произвел на всех впечатление. И я не обладаю какой-либо особенностью относительно других девушек, чтоб тоже не поддаться интересу к тебе. Только тогда ты был слишком темным, и это отталкивало, заставляло быть начеку и не доверять тебе. Тем более раньше ты не брезговал ни ложью, ни лицемерием. Главное было цель. Сейчас ты не такой. Оставаясь в своем неповторимом образе, ты стал лучше. Я больше не боюсь тебя. Прошлый ты вызывал много отрицательных чувств, которые скрывали главное. Теперь их нет и бороться с тобой мне не нужно. За то недолгое время, что мы провели вместе как пара, я стала понимать. Понимать то, что чувствуешь ко мне ты намного яснее, чем раньше, - Гроттер сглотнула, в нерешительности замолчав. Казалось, что последующие слова слишком тяжелы для неё, и некромаг наклонился к её шее ближе к ушку. Получилось так, что последние слова девушки были произнесены ему почти на ухо:
- Потому что, я чувствую к тебе то же самое. Чувствую, что люблю тебя.
- "А вот тут-то ты и попалась" Я некромаг, - очень тихо проговорил Глеб, понимая, что ему не терпиться кинуться на свою "добычу". - Мне не ведом страх перед одиночеством, я не чувствую отчаяния, не боюсь любить или ненавидеть. Но для меня нет ничего хуже, чем одна лишь мысль о жизни без тебя, - он осторожно дотронулся губами до мочки ушка девушки.
- Я всецело твой. Ты - моя цель, мой смысл жизни, - тут парень чуть усмехнулся и добавил:
- А ты моя.
Это было не самое романтическое признание в любви, но теперь уже ничего нельзя было изменить. Он позволил себе положить ладонь на бедро Гроттер, медленно поднимая её вверх. Тонкие паучьи пальцы скользили по мягким изгибам тела, и не удержавшись, некромаг страстно поцеловал Таньку в  губы.

Это становилось уже забавным, практически комичным. Недоверчиво-придирчивая Танька с её вполне рациональным мышлением все никак не уймется, выражая свои подозрения и продолжая сопротивляться, хотя сопротивление уже бесполезно. Но от чутья некромаг не собирался отказываться, а оно в свою очередь прямым текстом говорило, что у девушка уже сломлена, что её слова уже не более, чем издержки характера и навязчивых стереотипов. Куда более странным было то, что Гроттер продолжала задавать одни и те же вопросы, в другой речевой форме, но имеющим один и тот де смысл. Криво усмехнувшись, Бейбарсов чуть приподнялся на локте, чтобы заглянуть прямо в глаза своей возлюбленной искрящимися зелеными глазами.
- И как тебе это удается? У меня нет другого понятия, кроме вечности. Поэтому смею заявить, что навсегда. Или ты сомневаешься? – он удивленно дернул бровью, точно до сих пор не веря в это недоверие малышки Гротти. Но уже через мгновение на лице Бейбарсова отразилась нахальная улыбка. – Я докажу тебе, что наша любовь – навечно.
И прежде, чем Танька успела что-либо еще добавить, некромаг с жадностью прильнул к губам девушки, даря ей глубокий чувственный поцелуй. С каждым новым порывом Глеб становился настойчивее, требовательнее к ласкам: его рука скользнула вдоль тела Гроттер, поднимаясь к шее, но тут же замерла, ощущая приятную мягкость и упругость её груди. Даже через одежду Бейбарсов чувствовал, что кожа у девушки бархатистая и очень нежная, точно лепестки роз, и ему непременно захотелось попробовать её на вкус.
Непривычные чувства захлестнули парня с головой и потянули к темному неизведанному дну: столь манящему и таинственному, что у Глеба закружилась голова. Его ладонь сжалась на груди Таньки, и он тут же оторвался от губ девушки, впиваясь ей в шею, точно вампир. Неожиданно некромаг лег на бок, крепко обняв девушку, а затем и вовсе перевернулся вместе с ней на спину. Это уже стало походить на безумие, когда паучьи пальцы легли на спину Гроттер, нащупав там нехитрый замочек, и ловко расстегивая его. Любая попытка к сопротивлению каралась нежной грубостью, теперь некромаг не отпустит свою мечту.
Становилось жарко, и виной этому был не только тропический климат Мальдивских островов. Нетерпение и безудержное желание уже полностью охватили парня, который одним рывком стянул с Таньки верхнюю одежду, кинув как-то в сторону, и таким же резким движением сорвал с себя джемпер, и сел, крепко прижимая Гроттер к себе. Было приятно ощущать ее разгоряченное тело, а кожа…Бейбарсов нежно поцеловал светлую в ключицу, раз, другой, третий, чуть ниже.
Он сходил с ума.

Кто бы мог подумать, что эта страсть полностью выжигает рассудок и здравый смысл? Что по венам через иглу пускают кипящую лаву, которая обратив всю кровь в магму будет пульсировать где-то в висках, когда все чувства неожиданно раскрылись в своей полной мере, и теперь оставляли на телах следы своего проявления. Царапины и синяки, приносящие лишь одно наслаждение. Это и есть любовь, когда нежность и забота сменяется этой звериной природой желания? Если да, тогда Бейбарсов был счастлив, что он любит. Любит Таньку, её тело, кожу, рыжие волосы, прекрасные глаза, её руки. Он не мог остановится, покрывая поцелуями каждый сантиметр её тела, не мог не держать за руку, переплетаясь пальцами, не мог  не ласкать бедра.
Для некромага больше ничего не существовала кругом – лишь Танька и эти удивительные ощущения. Ему нравилось прерывистое дыхание девушки, и каждый её стон он старался перехватить губами, драя чувственный глубокие поцелуи. Иной раз его дыхание сбивалось томным вздохом, и уголки его губ вздрагивали от легкого подобия улыбки. Он что-то нежно шептал на ушко девушке, что о своей любви, о чувствах, о её прекрасном теле, о том, на сколько это приятно. В их постели время потеряло свое значение, поэтому трудно было сказать сколько мгновений прошло, пока обоих не накрыло волной наслаждения. Два тела изогнулись друг другу навстречу, пронзаемые потоками бесконечной любви, а затем точно обессилели.
Глеб никогда не чувствовал такой приятной усталости, никогда его дыхание не было таким тяжелым и прерывистым, словно он бежал марафон в пустыне. Он крепко обнял Таньку, поцеловал девушку в лоб и накрылся вместе с ней тонким одеялом. Размерный шум океана щекотал слух, но убаюкивал ничем не хуже сердцебиения родной матери.
- Как ты? – очень тихо спросил парень, ласково поглаживая рыжие волосы ведьмы.

Если бы можно было повернуть время вспять, чтобы вновь пройти через все испытания, чтобы вновь насладиться вкусом этой победы... Хотя кто сказал, что это невозможно? В этом мире возможно всё, вопрос заключался лишь в одном: а нужно ли? Танька дала своё согласие, а значит, некромагу можно было вкушать этот запретный плод снова. И снова. Глеб мог бы подарить девушке кусочек рая, но это чересчур банально. Даже кусочек Тартара выглядел бы весьма скудно, но куда лучше, чем все эти конфеты, плюшевые мишки и побрякушки. Пусть эти штучки останутся для всяких там Гробынь, Пупсиковых и Пупенций, а Гроттер была совершенно иного уровня. Выше, чем все предыдущие вместе взятые. Эта ведьма обладала какой-то особенной магией обаяния и очарования, умудряясь сводить с ума молодых людей своей недоступностью и боевым нравом. Она не из тех, кто сдается, а уж Бейбарсов тем более.
Находиться рядом с Танькой в одной комнате, разделяя с ней одну крышу и кровать, и при этом оставаться спокойным было очень сложно. В особенности, после того, что сейчас произошло между ними. Когда девушка прижалась к юноше, он лишь еще сильнее надавил той ладонью на спину, прижимая её к себе плотнее. Куда же еще ближе-то? Взгляд его темных глаз, точно подсвеченные какой-то довольной кошачьей зеленцой, внимательно изучал каждый сантиметр Танькиного тела, точно впитывая в себя эти мягкие и соблазнительные линии. Некромант знал их наверное лучше, чем свои пять пальцев, но разве может сон и почти тайная слежка через старый магический котел сравниться с реальностью?
Если хорошо поразмыслить, то их можно было бы принять за молодую пару молодоженов, решивших отправиться в такое экзотическое и весьма романтическое свадебное путешествие. А почему бы и нет? Гроттер не только дала согласие, но и совершенно не жалеет о произошедшем, следовательно для Бейбарсова уже всё решено. И было решено давным-давно, только реализовалось всё спустя некоторое время. Оно на самом деле и к лучшему, в подобных случаях испытания закаляют любовь. Но такая близость всё равно не давала покоя: слишком долго Глеб ждал, слишком долго ломал эту неприступную стену Танькиного недоверия. И юноша готов был отдать вечность на ожидание, но теперь, когда девушка стала его – некромага ничто не сдерживало. 
- О тебе, - а о чём он ещё мог думать? – О твоей коже, о твоих волосах.
Приподнявшись на локте, некромаг проворно обхватил Таньку в области талии, ловко переворачиваясь вместе с ней. Сейчас Гроттера была полностью в его власти, когда он нависал над ней точно хищник. Упираясь ладонью в мягкий матрас и не дожидаясь особого приглашения, молодой человек стал покрывать шею возлюбленной поцелуями, опускаясь ниже к ключице. И ниже. Ниже. Ему нравилось, как отзывчиво откликается тело Гроттер, как чуть вздрагивает её нежная кожа от прикосновений. Остановиться было очень сложно, тем более, что Глеб испытывал непередаваемое удовольствие, но здравый смысл как-то настойчиво говорил о паузе.
- Хочешь, чтобы я продолжил? – о редко спрашивал о таких вещах. Как правило, он просто делал что-то даже против чужой воли, но ведь речь не касалась секса. В данном вопросе всегда присутствовала какая-то тонкая грань, которую Глеб сейчас и пытался сохранить.