<--Лестница Атлантов
Иной раз его просто не существовало: примесь чего-то опасного и полезного. Совершенно непостоянная субстанция, непредсказуемая, безупречная. Если использовать все это с умом, то Миру стало бы намного проще жить, направив всю положительную энергию в нужное русло и не переусердствовать с выгодой. Если переусердствовать, значит включить бомбу замедленного действия. Именно так можно было описать Тарана.
Глеб шел совершенно бесшумно, не смотря на то, что в этом не было никакой необходимости. Еще раз прокручивая в голове одни и те же мысли, парень не сомневался в своем ДжекПоте, однако, его все равно что-то очень сильно придавливало к земле. У Тарана было достаточно оснований и возможностей, чтобы заполучить Таньку себе, но…Глеб не мог жить без нее. Она являлась его исключительным смыслом жизни, единственной зацепкой к существованию. Даже чувство Тьмы и кипящая в нем сила не удерживали его так, как это получалось у нее. Судьба столько раз строила козни им, столько испытывала на прочность взаимоотношения, что у некромага просто не оставалось места для сомнений. Даже Ванька, тот, кому Бейбарсов доверил жизнь девушки, даже он смог наступить на горло своему двойному дну, чтобы уйти к другой.
Коридор кажется исчез, потому что молодой человек уже стоял перед дверью Тарана. Не прислушиваясь к разговору и не желая быть тактичным и вежливым, некромаг бесцеремонно открыл дверь, и проник в полумрачное помещение. Острый запах Существа, который слышался даже в коридоре, заставил Глеба улыбнуться. Теперь все карты как на ладони. Истина перед лицом истины.
Некромаг позволил себе взглянуть на Таньку, и сразу же понял, что девушка еще ничего не разобрала. Пользуясь случаем, он прислонился к стене спиной, скрещивая руки на груди и едва заметной иронией соизволил поздороваться:
- Доброй ночи. Надеюсь не помешал вашей приятной беседе? – темные глаза некромага полухнули синим огнем, но он продолжил.
- Таран, надеюсь, что ты снова представишься…Как тебя теперь правильнее называть: Таран или Король?
Бейбарсов говорил так скорее по привычке, нежели из желания подразнить своего соперника в амурных делах. Но в этом было весь азарт.

Таран закрыл глаза, инкстинтивно защищаясь от яркого света. Ну, вот и всё. Открякала последняя волынка. Она не испугается, с её-то историей жизни, но что она подумает? Единственный выход - это правда, но не вся, не вся...
Человеческому роду свойственно ошибаться, а роду некромажьему, само существование которого является ошибкой, то и подавно. Не мои слова, я просто цитирую - голос его был сухим и немного подавленным, что впрочем не отразилось на общем состоянии.
Одну, секунду, мне не совсем удобно - за последние минуты глаза его привыкли к кромешной темноте и теперь пришлось несколько секунд подержать их закрытыми, чтобы расслабились зрачки. С изменением образа внешнего обострялись и чувства. А это, в свою очередь, приводило к подобным казусам.
Ну вот, так лучше - он снова открыл глаза. Вполне нормально, что наш друг ошибается, не зная сути дела. Мало кто её знает в принципе, осуждать это незнание нельзя - он перешел к окну, где мог спокойно дымить своей сигаретой, не мешая гостям.
Это процесс сложный и мне до конца непонятный. Но он обратим. Я как раз работаю над этим - правда, но не вся. Процесс действительно был обратим, но лишь в том случае, если Таня выберет его. Но своими объяснениями он и старался выиграть этот бой. Это началось этой ночью и мне понадобится еще не один год, чтобы понять причины таких быстрых изменений. Но, по крайней мере, это можно побороть. В отличие от...гнили внутренней - он бросил быстрый взгляд на Бейбарсова, красноречиво намекая, в ком он видит внутреннюю гниль.
Больше я не могу сказать, мои знания в этом вопросе очень скудны. Но одно я могу сказать точно, это началось уже после нашего танца - он хотел улыбнуться девушке, но поспешно спрятал улыбку, которая незамедлительно представила её вниманию клыки. Слишком много условностей, слишком много правил.

Напоминаю о нашем договоре, предусматривающим очередность: Я, Надя, Ты, брат. Начиная с этого (моего) поста мы будем идти согласно этой очереди.

А уж не боишься ли ты, некромаг, что она выберет чудовище вроде меня? Ты лишаешь её права выбора. Ты ведешь себя недостойно мужчины. Мне кажется, что мы договорились - голос из темноты наполнился зловещими нотами, отчетливо давая понять, что по воле Бейбарсова отсюда никто не уйдет. Если она захочет сама, то Таран не будет перечить. Но чужими руками... не выйдет.
Дай ей сказать свое слово, трус - теперь в голосе было слышно лишь глубокое и всеобъемлющее презрение. Она пережила то, о чем ты можешь лишь думать. Она поборолась с той, кто превратила бы тебя в пыль без особых трудностей. Так неужели ты теперь посмеешь утверждать, что для неё безопаснее? Не стоит смешить меня. Мне и так тяжело оставаться спокойным - медленный тихий голос, почти человеческий, только слишком глубокий и сиплый не оставлял Бейбарсову выбора.
Неужели ты, Таня хочешь быть чей-то собственностью? Сегодня он скажет тебе, что быть рядом со мной вредно и уведет тебя. А что завтра? Не лучше ли быть свободной, а не принадлежать трусу? Он делает вид, что не хочет налагать на тебя бремя выбора и ответственности. Но вновь лжет, как и всегда, подталкивая тебя ближе к себе. Я честен, и говорю лишь правду, какой бы она не была. Как я уже сказал, лучше быть чудовищем снаружи, чем гнилью внутри - теперь он еще добавил масла в огонь, на этот раз со стороны Тани. Пусть знает жалкий некромаг, каково бороться с Королем.
Может быть я и чудовище, но со скелетами я сплю в разных гробах - грубый смех Тарана завершил его небольшую тираду. Теперь ход был за Таней.

- «Нет, и она еще чему-то противится» Пора бы уже привыкать к чужой заботе, Танька, - в слух мягко заметил парень, все таки убирая руку. Лишний раз накликать на себя беду от нее ему не хотелось, тем более, что Таран это так просто не оставит. С другой стороны – тот кто не рискует – не живет. Некромаг ни на дюйм не отодвинулся от девушки, борясь с желанием обхватить ее за талию и тем самым еще больше потревожить Короля. Гроттер казалась ему маленькой неугомонной девочкой, которая все время протестует своим родителям и показывает характер. Бейбарсов исподлобья покосился на дымящего сигаретой парня. Он уже начал приобретать более «живые» человеческие черты, но сути это все равно не меняло – Таран безнадежно пытался зацепится хотя бы малейшую возможность, чтобы удержать возле себя Гроттер. В то время, как сам Бейбарсов…Нет, он не собирался её отпускать от себя. Один раз он доверил другому ее жизни и даже разделил с ним свою сущность, но теперь…Он просто готов уйти в Тень или лечь на дно, как выражаются в лопухоидном мире.
Опустив голову, молодой человек вновь скрестил руки на груди, и отошел к стене, чтобы облокотиться на нее спиной. Улыбаясь какой-то странной улыбкой, он неожиданно произнес:
- Я готов уступить тебе, не-до-Король. Танька, можешь попробовать этого побыть с ним некоторое время, узнать его чуть ближе…Но запомни лишь одно: я не отступлюсь. У меня больше прав быть с тобой, нежели у этого повелителя Мертвых, он будет разделяться между тобой и своими должностными обязательствами. А я и так уже посвятил тебе свою… - тут парень запнулся, и продолжил более таинственным голосом. - …жизнь. Но мне с тобой нужно будет потом поговорить. Думаю, это тебя заинтересует…

Он ушел. Хвала Смерти, боль утихла. Не так сильно, как он хотел бы, но стало легче. Много легче. Словно вкололи обезболивающее. И он даже знал, что это было. Обезболивающее для него сидело тут же, в комнате, рядом.
Он не умел говорить длинные речи, выражаться красиво. Но теперь... Он чувствовал, что сейчас нужно просто открыть перед ней свою душу - искалеченную жизнью, исполосанную внутренним чудовищем, но открыть...такую, какая есть. Ему некуда отступать.
Возможно, это моя последняя возможность высказаться свободно. Возможно, никто мне больше не подарит такого шанса. И я хочу открыться, сбросить все маски, даже те, которые я не желал одевать. Потому что я люблю тебя... - последнюю фразу он произнес шепотом, она не могла услышать его. Таран вздохнул.
Я не лгу. Никогда. Я хочу, чтобы ты это знала. Да, Я король мертвых, повелитель нежити, первый слуга Смерти. Но я человек... в первую очередь. Я не жалею о том, что со мной случилось в последние часы - он красноречиво дотронулся латной перчаткой до своего лица, показывая о чем идет речь потому что еще раньше я встретил тебя. Словно я шел по пещере и увидел солнечный свет тогда, в Зале 2-х стихий. Словно, я вернулся домой после долгой войны. Будто... обрел себя. Мне сложно любить, я создан не для любви, но я все-таки человек. И люблю тебя Таня. Всей той душой, что мне осталась и тем окаменевшим сердцем, что тихо бьется в груди. Я бы мог править этим миром, но мне это не нужно. Лишь ты мне нужна. Потому что ты ценнее всего, что у меня было или могло быть. Ты - это все, что есть у меня. Я люблю тебя - он прервался. Нужно было перевести дыхание. Его душили слезы - соленые, словно морская вода. Но он не смел выпустить их, не смел показать слабость, не мог признаться, что если она откажет ему, то эти слова будут последними, которые Гроттер услышит от этого Тарана. Ведь тогда придет другой. Тот, кто не будет хотеть ничего. Он пользовался ПОСЛЕДНИМ ПРАВОМ. По крайней мере, он пользовался им по полной.
Парень медленно двинулся к сидящей девушке. Каждый шаг отдавался в его голове колоколом страшного суда. Но не было страха. Возможно, впервые за всю свою жизнь он чувствовал себя счастливым. Чтобы не создавать неудобных ситуаций он сел перед ней, на полу, подогнув колени под себя. Ради неё он готов был даже на адской сковородке сидеть!
Я просто солдат... Всё, что я умею это война, моя награда - победы. Я чудовище, но под этой маской скрывается простой парень, который хочет любить и быть любимым. Такой, какой пришел в эту школу издалека давным-давно - улыбка, обычная светлая улыбка 20-летнего юноши на секунду осветила его лицо и я обрел тебя, моё счастье. Хотя бы на эту секунду, хотя бы в этот вечер. Ты - моя утренняя заря в холодные день, ты - мой праздник. Ты всё, что у меня есть и все, что мне нужно.
На секунду он осмелел и провел острыми стальными когтями перчатки по её огненным волосам. Увижу ли я тебя вновь, моя заря? Вспомню ли твое имя? Твой голос? - Таня была всем, о чем он думал.
Я дышу только тобой, моя прекрасная леди. Я живу только ради тебя, богиня. Ты - мой воздух Таня.... - он вновь отошел, чтобы она не думала, что парень пожелает удержать её силой. Рыдания терзали душу, присоединяясь к силе рвавшегося наружу Носферату. Черные силы волнами Пустоты заливали остатки человечности. Остались лишь слезы. И любовь... Всё, что удерживало его в этом мире. Все, что удерживало от безумия.
Тяжело было удержатся от слез. Даже радио на полке, зачарованное происходящим на секунду испустило удивленный вздох и вновь умолкло. Руны на мече вновь осветили комнату, вырвав из темноты лицо парня. Секунда... и их свет погас. Он сказал все, что хотел. И сделал все, что мог...

Это был самый каверзный вопрос, который она только могла задать. Сердце кричало, просило сказать правду, разум требовал солгать. Эта борьба, похоже, олицетворяла саму внутреннюю борьбу Тарана: Король против человека.
Во мне борются две сущности, равные по силе. Король и человек. Это звучит странно, возможно нелепо, но это чистая правда. Рядом с тобой человек становится сильнее, любовь придает ему сил и немало. Это... - он осекся, говорить было тяжело это особенное чувство, такое странное, не объяснишь словами.
Приходилось уходить от прямого ответа, он не хотел давить на её решение своей БОЛЬШОЙ проблемой, меньше всего он хотел того, чтобы она его выбрала из жалости. Нельзя так...
Глеб - это отдельный случай. Старая война, даже наверно древняя, старше меня, намного. Желание Короля истребить некромажью нечисть удерживает лишь маленький человек, но пока что ему удается. А остальные... это уже вообще очень сложно. Когда как...Вот я недавно познакомился с приятной особой - Феклищевой, кажется. Мы с ней даже подружились. А Эмилия... ну да, тут получилось очень некрасиво - приходилось признавать факты. Но порой факты могли стать и грозным оружием. Жаль только, что сил на борьбу было мало, чудовищно мало, ровно как и надежды. Но пока его сердце бьется он будет бороться. Благо, если проиграет, то недолго ему биться. Что-то подсказывало, что он уже проиграл, независимо от того, что скажет ей Бейбарсов. От этой мысли становилось жутко.
Ты можешь мне доверять сейчас и впредь. Я обещаю, что не подведу тебя и твое доверие, Таня. Пока я жив - он улыбнулся, но улыбка вышла какая-то печальная. Но лжи не было. Он не знал, что представляет из себя «другой», но понимал, что он уже не будет живым в том представлении, которое обычно вкладывают в понятие «жизнь».